Андрей Зинченко: 5 проблем и контекст внедрения земельного кадастра на blockchain

Эпохальное событие произошло в государственном управлении земельными отношениями в стране в этом году. Сначала КМУ принял постановление, а в октябре общественность узнала уже о фактическом внедрении блокчейна в земельный кадастр.

Инновации на марше

Нормативно картина выглядит так «Погодитися з пропозицією Міністерства аграрної політики та продовольства, Державної служби з питань геодезії, картографії та кадастру, Державного агентства з питань електронного урядування щодо здійснення заходів, спрямованих на запровадження використання системи зберігання та захисту даних Blockchain під час проведення електронних земельних торгів та у роботі Державного земельного кадастру».

С большой буквы на иностранном языке в постановлении КМУ. И за несколько месяцев внедрили на практике. Поразительная оперативность.

Почему это хорошо?

Ответ на этот вопрос может интересовать разве что людей, по профилю своей работы никак не относящихся к земле.

Расхожий постулат М. Твена об ограниченности земельного ресурса и отсутствии перспектив его пополнения в полном соответствии с экономическим законами в последнее время получил воплощение в существенно поднявшемся интересе потенциальных латифундистов к ограниченному ресурсу в преддверии снятия известного моратория.

Несмотря на вроде бы существующий запрет, земля, тем не менее, является ходовым товаром. Сделки оформляются дарением, завещаниями (которые ничего особо и не гарантируют), арендой на 49 лет с оплатой вперед за все 49 лет и прочими относительно легальными методами.

Вопреки популярному мнению, что якобы «вся земля давно поделена и снятие моратория только узаконит ситуацию» на самом деле проведенная инвентаризация выявила сотни и тысячи гектаров неучтенной земли, некоторые из которых десятилетиями обрабатывались в тени от налоговой и, что самое занимательное, даже от местных органов власти, когда таковые формировались из людей, которые были не сильно глубоко знакомы с вопросом.

Но сейчас многое изменилось и вопрос борьбы за условно-легальный контроль над земельным ресурсом вышел на совершенно новый уровень актуальности. Таковая имеет внешние проявления, именуемые населением – земельные конфликты.

Земля – не возобновляемый ресурс в отличии от, скажем, фиатных денег. Если государству не хватает ресурсов для выполнения собственных обязательств, то в не лучшей практике недостающее можно банально «напечатать», т.е. провести безосновательную эмиссию.

Это приведет к инфляции, падению курса и прочим неприятным последствиям, но формально позволит обязательства выполнить. Если, конечно, контроль над центром эмиссии не передан на сторону.

Все тонкости данной ситуации на себе прочувствовали греки, когда «неожиданно» выяснилось, что материализовать из воздуха Евро у местной власти полномочий не было.

Во многом именно эта ситуация поставила на паузу экспансию Евро в ЕС. Многие страны решили дипломатично повременить с отказом от национальных денежных единиц, которые при случае могут оказаться существенным маневровым инструментом.

С землей же все куда сложнее и проще одновременно. Если нельзя увеличить количество гектаров, то вполне возможно перераспределить права на них. До более радикальных механизмов пока не доходит, но и обозначенный нередко выливается в ситуацию, когда по имеющимся границам, несмотря на кадастровые номера при законных актах и прочих действующих документах непонятным образом появляются новые земельно-правовые документы. И тревожные граждане, желающие отстаивать вновь обретенные права. В худших случаях имеют место даже процессы, которые в СМИ называемые прямым рейдерством, хотя это понятие и не формализовано.

Суды могут рассматривать дела годами, играя в подведомственный футбол, т.е. жонглируя формулировками, пытаясь передать дела из одной судебной ветки в другую.

Так, например, глубоко на местах, переводя спор в административную сферу, оказывается, что до ближайшего окружного административного суда десятки и сотни километров, а до апелляционного – сотни километров. И непонятно, чем закончится разбирательство.

В таких условиях выписка из реестра на блокчейне должна бы оперативно расставить акценты и способствовать разрешению дела или даже препятствовать злоупотреблениям технически. С машиной не сильно и договоришься, а, как говорил классик, «все ходы записаны». Но все ли так хорошо на самом деле?

Что может быть не очень хорошо?

Этому вопросу надо уделить особое внимание и коротко описать проблемные моменты ситуации.

1. Как мы помним блокчейн – это всего лишь современный механизм сквозной регистрации событий, который должен осложнить ввиду логических и технических особенностей реализации неавторизованную регистрацию.

Проще говоря – подделку фактов регистрации в истории транзакций. Здесь кроется главная особенность – для системы регистрации нет никакой разницы, какие именно данные вносятся в базу. Регистрируется только факт и автор, а вот достоверность вносимых данных, к самому блокчейну не имеет никакого отношения.

На ум сразу приходят знаменитые советские долгожители, которые при паспортизации приписывали себе возраст для получения пенсий. Вроде и документы были настоящие, и регистрация прошла правильно, а вот данные в них оказывались нередко недостоверными. Поэтому сам блокчейн здесь мало что решает, если до оператора дойдут бумаги с ошибками.

2. Все логические достоинства регистрации на блокчене раскрываются только в случае его децентрализованного обеспечения инфраструктурой.

Этот процесс известен под калькированным термином – майнинг. В теории если более половины инфраструктуры майнинга будет централизована, то на реестр возможна атака с искажением данных.

При внедрении общественности не сообщили, как именно будет обеспечена майнинговая децентрализация кадастра на блокчейне. Очевидно, что распределение базы по земельным органам на местах таковым по понятным причинам не является.

3. Третьим важным вопросом является скорость внедрения. Так в Швеции только формируют видение аналогичного продукта, а здесь внедрение произошло за месяцы, что очевидным образом ставит вопросы качества техзадания, тестирования и самого внедрения как части реализации проекта.

4. Из предыдущего пункта выплывает вопрос подготовки кадров на местах.

5. Традиционно возникает вопрос сертификации защиты данных о которой КМУ прямо писал в т.ч. в этом постановлении, и видение технологии блокчейна в контексте Закона «О защите информации в информационно-телекоммуникационных сетях» соответствующими органами.

Как быть?

При внедрении было бы лучшей практикой опубликовать ПО с открытым кодом и клиентское ПО для создания инфраструктуры земельного кадастра на рекламируемом блокчейне до внедрения.

Такое быстро бы оценили в гражданском обществе и установили все землевладельцы страны. Чем обеспечили бы лучшую из возможных моделей децентрализации – децентрализации заинтересованными собственниками (или пользователям).

Насколько удачно прошло внедрение,покажет время, но уже сегодня вполне очевидно, что как минимум вопрос обеспечения достоверности вносимых данных и распределение самой базы имеют существенные резервы для совершенствования.

Андрей Зинченко, доктор философии в области экономики, доцент кафедры финансов Национального университета судостроения, магистр государственного управления (MPA)

Источник